Предупреждение: смерть персонажа. AU, наверное, потому что писалось до выхода соответствующих глав манги.
Цука: рукоять катаны Цуба: гарда катаны
"Мысль изреченная есть ложь..." Тютчев Ф.И. Пристальный взгляд в спину было нелегко выносить, но Тоусен ждал. Тот, кто пришёл, рано или поздно либо заговорит, либо уйдёт. Канамэ был не готов к разговору. Он ничего так не хотел, как остаться в одиночестве до того часа, когда его казнят. На счёт своей судьбы пленник не сомневался. Законы войны не допускают милосердия к предателям. Тоусен сжал ладонь, проткнутую в бою чужим занпакто. Полчаса назад кровь ещё капала с неё, теперь покрывала запёкшейся корочкой кожу. Несмотря на ранение руки связали кидо. То, что рану не обработали, подтверждало: суд сведётся к обсуждению способа казни. Но соратник Владыки был спокоен - до того момента, как знакомая мощная рейацу заполнила комнату. Молчание затягивалось, и Канамэ заговорил первым. - Если ты пришёл, Комамура, значит, тебе есть что сказать мне. - Пришёл попрощаться, - густой бас капитана седьмого отряда звучал устало. - Спасибо, - губы предателя тронула улыбка. - Повернись ко мне, Тоусен. Тот медленно встал лицом к посетителю. Лис приблизился, будоража тяжёлыми шагами тишину камеры. Канамэ чувствовал, что друг стоит почти вплотную и смотрит сверху вниз, и совсем рядом - прямо перед лицом - в могучей широкой груди бьётся такое же могучее широкое сердце. Большая рука вдруг коснулась скулы, Тоусен вздрогнул, но Комамура всего лишь снял скрывающий глаза слепца полупрозрачный обруч. Капитан переместился за спину и обхватил ладонью руки пленника - в его ладони легко помещались сразу оба запястья. Без труда разжав тонкие пальцы, лис нахмурился. - Откуда рана? - Нейтрализовать Энма Коороги можно, только лишив меня возможности держать меч, - ровно ответил Тоусен, - а почему тебя волнуют мои раны? - Я не позволю им пытать тебя, - Комамура продолжал держать запястья предателя. - Видят боги, я бы убил тебя своими руками, но пытки... - Так сделай это. - Что? - Я знаю, что не имею права просить о чём-либо, - Канамэ опустил голову, - но, тем не менее, я прошу: позволь мне принять смерть от твоей руки. - Тоусен... - Прошу тебя. Комамура молча встал перед ним, заглядывая в лицо. Тоусен сцепил связанные за спиной руки: тепло от чужих пальцев ушло, и немеющая раненая ладонь снова начала зябнуть. - Хорошо, - наконец глухо произнёс Сайджин. - Спасибо. Бывший капитан решительно распрямил плечи. Комамура не шевелился. Его рейацу, до этого колкая, полная усталого гнева, изменилась. Стало тяжело дышать. Пленник вскинулся, но Сайджин опередил его, пророкотал что-то и, положив тяжёлые руки ему на плечи, резко надавил. Предатель рухнул на колени, еле удержал равновесие, чтобы не завалиться вперёд. За спиной зазвучал клинок - Тоусен судорожно вдохнул, мутные белесые глаза распахнулись. Воздух издал стон, и лезвие упало на смуглую шею. Дрожащие капли крови не задержались на клинке, легко скатившись с отполированной поверхности. Комамура коротко поклонился и вышел, чтобы не видеть, как быстро - слишком быстро - распадается на искры тело на полу.
Ичимару, сидевший на полу, поднялся, как только дверь в его камеру открылась. - Здравствуй, Изуру! - с привычной улыбкой на лице произнёс Гин, - а я уже тебя заждался. Знал, что ты придёшь. Кира выпрямился и посмотрел на бывшего капитана тяжёлым взглядом. - Я пришёл убить вас, Ичимару-сан. - Я так и думал! - альбинос заулыбался ещё шире. - Я этому очень рад. Я могу хотя бы надеяться, что ты меня убьёшь, а не будешь убивать, как Хирако-тайчо Айзена. Чувствуешь? Ичимару повернул голову в сторону. Киру передёрнуло. Стены Лас Ночес никак не приглушали гигантскую рейацу Владыки, сейчас пульсирующую в агонии боли. - Эх, - продолжал Ичимару, - а я надеялся когда-нибудь вернуться в Сейретей. Передай Рангику, что мне жаль. - Мацумото-сан при смерти, - резко оборвал Гина Изуру. Улыбка предателя дёрнулась, как будто в изображении прошли помехи. - Моя Ран-чан не умрёт, - покачал головой Ичимару. - Она чёрт знает какая упрямица, моя Ран-чан. Кира молчал. - Тебе стоит побыстрее закончить тут и поспешить к ней, да, Изуру?.. - Да. - Тогда дай мне Шинсо, Изуру. - Что? - глаза санбантай-фукутайчо сузились. - Вы принимаете меня за идиота? Дать оружие предателю? - Очень разумно, Изуру, очень! - Ичимару одобрительно закивал. - Оно мне для того, чтобы пришпилить тебя и бежать, ты ведь об это подумал? - ... - Нет, Изуру, я просто хотел сам. Знаешь, когда сам всю жизнь строишь свою судьбу, привыкаешь к самостоятельности. Позволишь по старой дружбе? Хотя о чём я, конечно, нет. И это будет разумно. Улыбка на лице Гина чуть померкла, но тут же вернулась на место. - Я... - Изуру запнулся, - я думаю, вы имеете право. - Доверишься предателю, вложишь меч в руки? - Вам всё равно не уйти отсюда живым. Вы ранены и истощены. Даже если вы убьёте меня, вас остановят другие. Но вы имеете право самостоятельно закончить свою жизнь. - Спасибо, Изуру, - мягко произнёс Ичимару, не переставая улыбаться, - знал, что тебя можно об этом попросить. Хмурясь, Кира разрушил змейку заклинания, связывающего руки бывшего капитана. - А я имею право на последнее желание? - Гин склонил голову к плечу. Лейтенант напрягся. - Шучу, Изуру, ты его уже исполнил. Начнём? Времени немного. Всё ещё колеблясь, Кира медленно положил перед Ичимару Шинсо в ножнах. Его руки сразу же метнулись к занпакто, стоило Гину чуть пошевелиться. - Не бойся, Изуру, - альбинос убрал руки за спину, - проассистируешь? Кира кивнул. - Спасибо. Тогда... - Ичимару опустился на колени. Он нарочито-медленно потянулся к Шинсо, так же неторопливо обнажил занпакто, чтобы лейтенант видел его движения. Сжав в ладонях рукоять вакидзаши, Гин направил его остриём к себе. - Да, и напоследок, - альбинос поднял улыбающееся лицо на своего бывшего лейтенанта. - Прости, Изуру... - ... - Икоросэ, Шинсо... Удлинившееся лезвие вышло на две ладони из спины Ичимару, как раз из расплывавшегося по белой одежде красного пятна. Бывший капитан согнулся, судорожно стискивая рукоять занпакто. Его губы дёргались, словно силились вновь сложиться в привычную улыбку. Низко наклонив голову, почти касаясь лбом цуки катаны, Гин рванул меч вбок. Лицо Киры закаменело. Он был не в силах ни отвести взгляд, ни закрыть глаза, ни заткнуть уши. Пальцы Ичимару, цепляющиеся за рукоять меча, мертвенно побелели. Казалось, он не держал Шинсо, а держался за неё, чтобы не упасть. Ещё одно резкое вымученное движение - и клинок пошёл вниз. Долгий высокий стон боли сорвался с губ, лицо запрокинулось, и взгляд широко раскрывшихся алых глаз нашёл лейтенанта. - И-изуру... Не... доведу. Я не Ку..чики. Убей, Изу..ру. Кира непослушными руками обнажил занпакто. - Подними голову, Вабискэ... ... Окровавленный меч выпал из рук. Белые стены Лас Ночес милосердно заглушили полный муки крик Киры Изуру.
- Всё, Хиори, хватит... - Лав остановил руку впавшей в берсеркство девчонки. Последние десять минут она избивала связанного кидо по рукам и ногам Айзена. Слёзы ненависти градом текли по её щекам, и казалось, что она собралась забить предателя до смерти собственными руками. Сначала удары Хиори не причиняли Владыке вреда, но напор холлоу-формы даже сверхплотная рейацу Айзена в конце концов не выдержала. Никто из вайзардов и не знал, что Саругаки может ломать рёбра по одному в холодной ярости и рвать врага голыми руками в полном бешенстве. Если бы её не остановили, она бы разворотила всё никак не теряющему сознание Айзену грудную клетку и вырвала бы сердце. - Ну всё, всё, - Хирако притянул девчонку к себе и погладил по голове. Хиори уткнулась лицом в его живот. - Давайте закончим уже... - неуверенно произнёс Лав. Хирако отодвинул от себя девушку и вынул из ножен меч. - Ты прав, хватит. Айзен открыл глаза, когда его бывший капитан склонился над ним. Разбитые губы растянулись в странной улыбке. - Первый раз... вы так... внимательно смотрите на меня, Хирако...тайчо. Остриё прикоснулось к груди, там, где под переломанными рёбрами неровно билось сердце. Соуске проследил взглядом лезвие до цубы, остановившись на руках, сжимающих рукоять. Криво ухмыльнувшись, Шинджи стёр пальцами струйку крови, текущую из уголка рта предателя. Глаза Айзена расширились, горло дёрнулось, словно он хотел что-то сказать, но вайзард зажал ему рот ладонью. - Заткнись, Соуске. Занпакто легко вошёл в тело как раз там, где отбивало свои последние такты сердце. Яойщица - это такая девушка,которая мечтает затащить красивого парня в постель не к себе,а к другому парню
